Некоторый бум интернетовских стартапов в России (ну, или пока «бумчик») — это замечательно. Да, ситуация отчасти начинает напоминать игру, этакую веселую прогулку на деньги бизнес-ангелов и инвесторов ранней стадии. Да, будут «пузыри». Однако общий вектор, особенно учитывая особенности нашей страны, —вполне правильный.

Как минимум, постепенно уходит ощущение глухой провинциальной деревни, где остается только пить, воровать уже кем-то сворованное и бить друг другу морду по субботам. У молодых людей появляются новые стимулы учиться. И совсем не плохо, что Интернет из игрушки начинает превращаться еще и в перспективный рынок, где главный капитализируемый актив — мозги. А не кулак, не бомба и не чиновничье кресло.

С практикой все хорошо. Единственное, что слегка настораживает — отсутствие прогресса в теории. Информационные технологии как «прикладная наука» (ну, или «информатика» в широком смысле) явно уперлись в некоторую границу, которую пора преодолевать. И делать это нужно будет при помощи мозгов. Поскольку ни деньги, ни опыт, ни маркетинговый вес ведущих игроков индустрии не являются единственно возможными ресурсами, позволяющими добиться решительного прорыва.

Нынешние информационные системы быстрее и удобнее тех, с которыми мы имели дело прежде. Однако прогресс достигается прежде всего за счет количественных факторов. Компьютерная сеть, придуманная для того, чтобы сохранить управление пусковыми установками баллистических ракет в случае массированной ядерной атаки, пришла в каждый дом и в каждый офис. В наших карманах лежат мобильные устройства, обладающие немыслимыми еще вчера вычислительной мощностью и объемами памяти (емкость ОЗУ первого сервера ARPANET составляла всего 24 «кило»). Программные продукты стали гибкими и адаптивными, а интерфейсы радуют глаз (не всегда, впрочем). Но все это лишь эволюционное развитие того, что было придумано десятилетия назад.

Интернет родом из 60-х. Гипертекст, положенный в основу Веба — оттуда же. Графический интерфейс? Объектно-ориентированное программирование? Идея ноутбука? WYSIWYG? Все это семидесятые, Xerox PARC. Корпоративные информационные системы? То, чем мы пользуемся сегодня, — не более чем развитые приложения, основанные на моделях, предложенных на стыке 60-х — 70-х. Кодд, Дейт, Мартин — им спасибо.

Помните учебники? Если содрать красивую упаковку с нынешних ERP, мы увидим все те же базы данных. Искусственный интеллект? По ощущениям, все так и осталось на уровне занимательных переводных японских книжечек середины 80-х...

Лично у меня все чаще возникает ощущение, что теория информационных систем начинает драматически отставать от практики. Но это не столько проблема, сколько — возможность. Ведь это значит, что сфер, в которых еще можно сказать свое, веское слово, — предостаточно.

Я постоянно пристаю к знающим людям с вопросами о том, что нового происходит в теоретической информатике. И даже конкретизирую свой интерес. Управляться с данными и решать задачи, поддающиеся алгоритмизации, мы, в целом, научились. Теперь бы сделать следующий шаг, научив машины работать с знаниями и смыслами. Но пока не удается. Разве что — все теми же экстенсивными методами. А это, по понятным причинам, не решение. Watson от IBM — это, конечно, здорово. Или — скорее вершина того, чего мы способны добиться благодаря тому инструментарию, которым нас обеспечила прикладная математика? Ведь без специфического языка описания запросов даже этот монстр оказывается, насколько следует из публикаций, довольно беспомощным...

Характерный пример — поиск в Интернете. Несмотря на все ухищрения разработчиков, добыть требуемый результат становится все труднее. Особенно если нас интересует смысл, а не прямое соответствие запросу. Можно, конечно, уже в младших классах знакомить детей с булевой алгеброй. Да только поможет ли?

С этой проблемой теоретики ИТ столкнулись еще в последней трети прошлого века. Для того, чтобы добиться семантического соответствия выдачи документальной информационной системы (того же Интернета) потребностям пользователя, смысл сначала нужно описать в виде поискового запроса (естественно, уже потеряв в содержательном плане). Затем свою лепту внесут поисковые алгоритмы и используемые модели описания документов, что в еще большей степени испортит картину. Что делать? То, что и делаем — ручками, ручками разгребать!

И что будем делать дальше? Благодаря Интернету текстовое пространство растет монструозными темпами. Мы набиваем глобальную документальную базу данных какими-то смыслами, а затем тщетно пытаемся добиться — нет, не релевантности выдачи (тут как раз все хорошо, формально результаты все точнее соответствуют запросам) — а пертинентности. Увы, соотношение объема полезной информации к общему потоку полученной — не в нашу пользу. А ведь кроме текстов мы забиваем всемирную информационную помойку еще и картинками — как статичными, так и движущимися. Как быть с ними?

Между прочим, спрос на несуществующие пока ИТ-решения (которые как раз и можно было бы именовать интеллектуальными, то есть — способными работать со смыслом) обнаруживается и на корпоративном рынке. Так что это не только «гуманитарная», но и вполне коммерческая задача. Заказчик хочет управлять контентом, а не только унылой управленческой цифирью!

Со складами, бухгалтерией и вообще учетными системами все в ажуре. Но знания, фиксируемые чаще всего в текстовой форме, — сфера, информационными технологиями пока не освоенная. «Тупых» решений, помогающих в работе с документами — достаточно. Но это не совсем то, что требуется.

Все то же самое, на мой взгляд, происходит и в сфере искусственного интеллекта. Обратите внимание, этот термин сегодня используется крайней редко (по крайней мере применительно к реально действующим информационным системам). Раньше считалось, что не хватает лишь производительности ЭВМ. И что же? Сегодня суперкомпьютеры превращаются чуть ли не в розничный продукт. Их уже начинают собирать даже системные интеграторы. А искусственного интеллекта — нет. Может быть что-то не так с красивыми теоретическими модельками вроде фреймов, правил-продукций и нейронных сетей? На бумаге, помню, все было просто. Кружочки, трапеции, прямоугольнички, стрелочки. «База знаний», «база данных», «машина вывода»… Так вот и рисуем которое десятилетие подряд.

В этой связи возникает несколько предположений и, как бы это поточнее сказать… эмоций, неверное.

Во-первых, я не верю, что новые модели представления и обработки информации способен породить нынешний ИТ-бизнес. Да, у ведущих глобальных компаний полно инноваций. Только инновации эти в подавляющем большинстве случаев — опять-таки прикладные. В основе инновационных решений лежат знания, но знания — нынешние, уже добытые. С научными же, фундаментальными прорывами все сложнее, поскольку наукой бизнес заниматься не может по определению. Коммерциализировать «чистое знание» — да. Продуцировать — ни в коем случае.

Во-вторых, в этом (все более остром!) дефиците я усматриваю шанс для России. К сожалению я ничего не могу сказать о нынешнем состоянии великой прежде национальной математической, лингвистической, логической, а в определенном смысле и философской школы. То есть, наверное, могу. Но не хочу лишний раз расстраиваться, как расстраиваюсь каждый раз, когда вижу по телевизору выступления нашего министра образования. И все-таки надеюсь, что ресурс еще остался. Хорошо бы — остались и те, кто способен направить молодые умные мозги в правильном направлении. Потому что здесь точно есть что искать. И попахивает тут не одной Нобелевкой. Не говоря уже о колоссальном спросе на действительно интеллектуальные информационные системы, которые будут построены на кардинально иных теоретических моделях.

В-третьих, я порой жалею, что бизнес отобрал у фундаментальной информатики (уж простите за негостированный термин) лучшие головы. Бизнесу в этом смысле повезло. Да и люди, что называется, состоялись. А исследования? На днях заглянул выпить чашечку кофе в BOOKAFE Давида Яна. Отличное заведение. Давид молодец, что и говорить. И программные продукты его компания выпускает замечательные. С основателем ABBYY я познакомился в 1994 году. И с тех пор с искренней симпатией слежу за всем, что он делает. Единственное, о чем жалею, — так это о том, что получив успешного антрепренера, мы в определенном смысле потеряли сильного ученого. Полагаю, то же самое можно сказать и об Игоре Ашманове. И о десятках других замечательных людей. Да, они делают очень интересные вещи, в полном смысле слова основанные на знаниях. Но что, если бы они занимались только наукой, двигали ее вперед?

(Да знаю, знаю! Сидели бы голодные. Или сытые, но — не в российском исследовательском учреждении, а где-нибудь в Кремниевой долине. Ну так что же теперь, и пофантазировать нельзя?).

Впрочем, все это лирика. Мораль же в том, что кроме замечательных русских социальных сетей, слизанных с американских образцов, клонированных проектов групповых скидок и других проектов, движущей силой которых является рыночный спрос и вообще маркетинг, не следует совсем уж забывать о науке. Тем более, что качественный теоретический прорыв на магистральных направлениях ИТ сегодня гарантированно будет оплачен. И весьма щедро.

Источник